Ночь перед концом света

Этот мир доживал свои последние дни. Но это знали лишь избранные. Те кто объявил войну, те кто принял вызов.
Ирэн стояла у окна, глядя в ночь. Герман как всегда задерживался в лаборатории, ставя какой-нибудь очередной опыт. Иногда Ирэн казалось, что лаборатория заменяют мужу дом, а приборы семью… Молодая женщина вздохнула, и украдкой, от самой себя вытерла непрошенную слезу. Ирэн не понимала, что с ней, почему ночное отсутствие мужа ее так тревожит, почему ее так пугает темнота за окном. Просто на душе было очень тоскливо.
— Мам… — Тедди, ее пятилетний сын прижался к ней, — мам, когда папа придет?
Ирэн наклонилась и подхватила сына на руки.
-Скоро, малыш, очень скоро… Почему ты не спишь?
— Мне ужастик приснился!!! Мам, посиди со мной!
— Пойдем.
Неся сына в его комнату, молодая женщина с горечью подумала, что мальчик это, то единственное, что объединяет ее с мужем. Не будь Тедди, их брак давно бы распался.
Уложив сына Ирэн еще долго сидела у его постели, погруженная в свои невеселые размышления.
* * *
Анна тоже смотрела в ночь. Марио никогда не задерживался на работе, всегда приходил домой до того как их сын, отправлялся спать. А если и задерживался, то всегда звонил. Но сегодня все было иначе. Марио не пришел, и не позвонил. И Анну снедала жгучая тревога. Сначала она ждала звонка мужа, потом другого звонка, готовясь к самому худшему, ожидая услышать на том конце провода холодный, или наоборот полный приторного сочувствия голос, который принес бы в их дом беду…
Но звонка не было, не вернулся Марио, и Анна чувствовала, как холод проникает ей в душу. Оторвав свой взгляд от мрака за окном. Она неслышно подошла к постели сына. Дэрил спал тем самым безмятежным сном, который знаком лишь детям и счастливым людям.
* * *
Марио и Герман шли по ярко освещенному проспекту. Они знали друг друга в детства, им было о чем поговорить, и о чем помолчать вместе. Но сейчас, каждый был погружен в свои собственные невеселые думы.
— Как ты думаешь, нам долго осталось?
— Нет… Несколько часов, не больше…
И снова молчание.
Герман остановился у входа в бар.
— Зайдем выпьем, напоследок. — предложил он.
Но Марио отрицательно покачал головой.
— Нет. Я пойду домой. Анна наверное, с ума сходит от беспокойства. Я ведь даже не позвонил ей. Хочу последние часы провести с ней и Дэрилом.
— Счастливчик! — покачал головой Герман. До сих удивляюсь, как ты ухитряешься находить общий язык в женой!
— Просто мы любим друг друга. — улыбнулся Марио. — Вот и весь секрет. И тебе надо идти домой, Ирэн наверняка тоже волнуется…
— Нет! Ей на меня наплевать! Оставь меня, Марио!
— Хорошо… Не будем ссориться напоследок… Прощай!
— Прощай, Марио…
Друзья обнялись, Марио пошел дальше по проспекту, а Герман вошел в бар.
Он подошел к барной стойке, и закал себе стакан самого крепкого вина. Со стаканом в руке он подошел к окну. Наверное, подумал Герман, мир не рухнет в одно мгновение... Скорей всего он будет биться в долгой агонии… Будут рушаться здания, будут гибнуть люди, вода и воздух станут отравленные… Начнутся эпидемии неведомых болезней, начнется голод. И постепенно большая часть людей исчезнет с лица планеты. А те кто выживут, приспособятся к новым условиям, мутируют… А спустя вера, и тысячелетия, когда воздух и вода очистятся, возродиться Человек…
И Герман безмолвно поднял свой последний тост за Человека.
«А за окном на горизонте, поднималось, становясь все ярче, багровое зарево, но это не был свет восходящего Солнца».